Через два дня все выглядело так, будто мир вывернули наизнанку. Неожиданность происходящего, спешные приготовления к отъезду так подействовали на Майкла, что сейчас, неся к столику бара для пассажиров, за которым ждал его Конор, две бутылки пива, Майкл Пул не мог точно определить, что же происходит с ними всеми.

Андерхилл собирался лететь с друзьями в Америку. Во взгляде Конора ясно читалось сомнение в том, что Тим действительно придет к самолету. Конор молча смотрел, как Майкл пробирается через толпу пассажиров, наполнивших бар, ставит на столик пиво и садится рядом. Конор молча разглядывал пол у себя под ногами. Он был по-прежнему потрясен тем, что случилось в Нью-Йорке, пока они с Майклом поврозь разгуливали по Бангкоку. Он и выглядел до сих пор так, будто его только что разбудил громкий шум.

Майкл сделал большой глоток горького темного тайского пива. Что-то выбило Конора из колеи пару дней назад, но он не хотел это обсуждать. Он выглядел так, будто, вроде Андерхилла, играл сам с собой в вопросы и ответы. Пулу казалось, что эти диалоги с самим собой были для Тима чем-то вроде способа вновь запустить давно заглохший двигатель: Андерхилл снова учился работать. Он пытался описать некое чувство, которое сам называл Пан-ика. По словам Андерхилла, чувство это имело отношение к близости вечных вещей, бессмертии и бесконечности.

– О чем ты думаешь, Мики? – спросил Конор. Пул только покачал головой.

– Разомнусь немного, – Конор встал и подошел к воротцам, через которые проходили пассажиры международных рейсов. Их рейс, как объявили по радио, откладывался на час, так что до вылета оставалось еще пятьдесят минут. Конор, покачиваясь на каблуках, изучал людей, проходящих через воротца, но потом так разнервничался по поводу Андерхилла, что отошел от загородки и начал бесцельно блуждать глазами по витрине магазинчика сувениров. У дверей магазинчика беспошлинной продажи спиртного Конор взглянул на часы, на вновь прибывших пассажиров и зашел внутрь. Через несколько минут он вышел оттуда с желтым пластиковым пакетом и вновь опустился на свое место за столиком.

– Я загадал, что если зайду в этот магазин, то он появится, – сказал Конор.

Он с безнадежным видом рассматривал американцев, таиландцев японцев и европейцев, проходивших через регистрацию на международные рейсы.

– Надеюсь, хотя бы Биверс не опоздает на свой рейс. Гарри Биверс должен был лететь в Сан-Франциско, где собирался присоединиться к друзьям, чтобы всем вместе лететь в Нью-Йорк. Первой реакцией Биверса на сообщение о смерти Пумо было замечание, что если бы старый осел не остался в Нью-Йорке играть в прятки со своей подружкой, а поехал бы с ними, то был бы сейчас жив. Затем он лишь расспрашивал, почему они не могут дождаться его в Бангкоке и когда планируют оказаться в Сан-Франциско. Биверс был вне себя: ему казалось величайшей несправедливостью, что Андерхилла нашли Майкл и Конор. Ведь это была его идея, и успех должен был выпасть на его долю.

– Убедитесь, что он сел на самолет, – распорядился Гарри по поводу Андерхилла. – И не позволяйте ему врать вам.

Пул заметил на это, что Тим явно не мог быть убийцей Тино Пумо.

– Тино жил в Сохо, – сказал Биверс. – Открой глаза, хорошо? Он содержал ресторан. А тебе известно, сколько торговцев кокаином живут в этом районе? Не все на свете так, как кажется на первый взгляд.

Конор допил пиво, вновь отправился изучать прибывающих пассажиров, затем опять вернулся. Все сидячие места в зале ожидания были уже заняты и новые пассажиры либо устраивались на полу, либо начинали бесцельно бродить между витринами беспошлинных киосков и магазинов. Наполнившись, зал ожидания начал напоминать сам Бангкок. Люди сидели на стульях, на полу, воздух был жарким и прокуренным, отовсюду слышались выкрики: “Крэп крэп кроп кроп”.

После длинной тирады по-тайски, которую выдал микрофон и в которой Пулу удалось разобрать только слова “Сан-Франциско”, Конор снова вскочил и кинулся проверять пассажиров. Рейс снова перенесли, и до отправления оставалось теперь пятьдесят пять минут. Если только его не отложат еще раз, друзья приземлятся в Сан-Франциско в то же время, что и Биверс, который никогда не простит им того, что остался в стороне, а они дали себя надуть. Он будет настаивать на том, чтобы снова отправится в Бангкок. У него наверняка стоит перед глазами сцена сумасшедшей погони по улицам Бангкока, воя полицейских сирен, схватка с злодеем и триумфальная встреча с прессой, рассказ о том, как Андерхилл убил журналистов и хитро организовал убийство Тино Пумо.

Пул очень устал. Он почти не спал прошлой ночью, после того как позвонил Джуди, и та пересказала ему подробности гибели Тино Пумо. “Кто бы ни был убийца, – сказала она, – это наверняка тот же, кто убил библиотекаря. Ах да, ты ведь не знаешь...”. Не в силах скрыть торжества в голосе, Джуди пересказала обстоятельства смерти доктора Майер-Холла.

– Почему они думают, что это один и тот же человек?

– Там были две китаянки, которые видели Пумо среди стеллажей перед тем, как нашли труп. Они узнали его, когда увидели фотографию в газетах сегодня утром. Вот и все новости. Тино был главным подозреваемым – девушки видели, как он выходил из хранилища. По-моему, ясно как Божий день, что произошло.

– И что же произошло?

– Тино потерялся среди стеллажей – одному Богу известно, что он вообще делал в библиотеке, – и видел, как этот сумасшедший убивал библиотекаря. Пумо удалось убежать, но маньяк выследил его и убил. Это же ясно. – После паузы Джуди добавила: – Как жаль, что пришлось прервать вашу увеселительную поездку.

Майкл спросил, раздаются ли по-прежнему анонимные звонки.

– В последний раз он пробормотал, что ничто не заменит масла или что-то вроде этого. Я сразу стираю с пленки ту чушь, которую он несет. Когда этот парень был ребенком, кто-то вбивал в его голову с утра до ночи всякую ерунду. Я уверена, что его обижали в детстве.

Разговор их вскоре закончился.

На несколько секунд Майкл увидел перед собой Виктора Спитални – маленького, узкоплечего, черноволосого, с вечно бегающими под узким лбом темными глазами, мокрыми губами и дрожащим подбородком. Когда им было по восемнадцать, вокруг Виктора Спитални как бы возвышалась воздвигнутая им самим стена. Парень явно был психопатом. Если кто-то шел в его сторону, он останавливался и ждал, пока человек пройдет мимо и отойдет достаточно далеко, чтобы Виктор мог чувствовать себя в безопасности. Наверное, он решил убить кого-нибудь и дезертировать, как только впервые услышал историю Андерхилла про негодяя Ната Бизли.